Содержание:
Семьдесят лет назад советский разведчик Афанасий Шорохов перешел на сторону Австралии, сдав западным спецслужбам целую сеть своих коллег по всему миру. Побег повлек громкий международный скандал и надолго заморозил советско-австралийские отношения. Шорохов был не единственным сотрудником советских спецслужб, переметнувшимся на сторону противника. Что толкало самых верных государству людей на предательство и бегство — в материале «Газеты.Ru».
Вербовка в барах и борделях
Афанасий Шорохов известен именами Владимир Петров, Владимир Пролетарский или Свен Эллисон. Будущий разведчик (и перебежчик) родился в феврале 1907 года в селе Лариха Тобольской губернии. Окончил два класса, едва научившись читать и писать.
В 1923-м вступил в комсомол. В составе уездной комиссии собирал налоги с крестьян, после чего его определили в партийную школу. Отучившись, попал на Балтийской флот и стал шифровальщиком. Чтобы подчеркнуть свою приверженность власти, сменил имя и фамилию на Владимир Пролетарский.
Преданного власти молодого человека заметили в ОГПУ и взяли в иностранный отдел разведки. Здесь же он познакомился с будущей женой — Евдокией. Уже к началу 1940-х Пролетарский считался опытным и надежным сотрудником.
В 1951 году чету под фамилией Петровы отправили в Австралию. Формально Владимир занимал пост третьего секретаря советского посольства, на деле — шпионил за коллегами и представителями белой эмиграции.
В первый же год работы местная контрразведка приставила к нему своего внештатного агента, поляка Майкла Бялогуского. Вдвоем они проводили время в канберрских барах, ночных клубах и борделях. Выпив, Петров охотно жаловался товарищу на жизнь и сослуживцев.
В ожидании мести
Во время очередного застолья в 1954 году чекисту за солидное вознаграждение и политическое убежище предложили выдать секретные сведения. Он согласился, причем решил не ставить в известность жену, которая в это время находилась в другом городе. О том, на какой шаг решился ее муж, Евдокия узнала, когда к ней пришли два советских агента, чтобы вывезти ее в СССР.
Женщину силой погрузили в самолет, который вынужден был сделать посадку в аэропорту Дарвина. Здесь ее уже ждали австралийские спецслужбы, которые, в свою очередь, хотели заполучить всю чету разведчиков.
Они разоружили сопровождающих Евдокию сотрудников под предлогом незаконного проноса на борт оружия и освободили супругу перебежчика. К слову, считается, что Петрова оказалась для Австралии куда более ценным источником информации, чем ее муж, который часто путался в показаниях.
С помощью сведений, полученных от пары, спецслужбы раскрыли сеть из 600 советских агентов на Западе. Скандал привел к закрытию советского посольства в Канберре.
Петровы же получили не только убежище и 5000 австралийских фунтов, но и местное гражданство. Здесь они стали жить под фамилией Эллинсоны, однако до конца дней Владимир опасался мести советских спецслужб.
В 1970-м у него начались серьезные проблемы со здоровьем. Конец дней он провел в доме престарелых, прикованный к инвалидному креслу.
«От изумления отнялся язык»
До другого известного советского перебежчика, Георгия Агабекова, НКВД все же удалось добраться.
В ЧК Агабеков попал в 1920 году. Сначала работал в Екатеринбурге.
«Мне было тогда 24 года. Помню вечное недоедание, голод и холод в красной армии, где я до того служил. Они сменились более или менее сытой жизнью, как только я перешел в Чека», — вспоминал Агабеков в книге «Г. П. У. Записки чекиста».
Вскоре юношу, который был хорошо образован и знал несколько языков, отправили в Москву, а затем и в первую заграничную командировку — в Бухару. После этого были Афганистан и Иран. Разведчиком остались довольны. Когда в 1929 году был арестован (а затем и расстрелян) глава нелегальной резидентуры в Турции разведчик Яков Блюмкин, Агабекова сразу назначили на его место. Для самого Георгия это стало шоком.
Однако отказаться от назначения было нельзя. Осенью 1929 года под видом владельца торговой конторы Нерсеса Овсепяна он приехал в Константинополь. В его задачи входило наблюдение за разгорающимся конфликтом между евреями и палестинцами, а главное — за реакцией на это англичан.
«Разоблаченный агент теряет ценность»
Чем больше Агабеков расширял штат своих агентов, тем больше понимал, что хочет порвать с советской спецслужбой. Тягу к побегу усиливал и его роман с молодой англичанкой Изабел Стритер, с которой разведчик познакомился, когда искал репетитора по английскому.
В 1930 году он сбежал из Константинополя во Францию, однако работу ни англичане, ни французы предлагать ему не спешили. Тогда чекист решил написать книгу обо всех секретах советской разведки.
В сентябре того же года она была опубликована в парижской эмигрантской газете «Последние новости», спустя еще год — записки вышли отдельной книгой в Нью-Йорке, а затем и в Берлине. В мемуарах он подробно рассказал о деятельности СССР в Персии. Последствия не заставили себя ждать.
Подробное описание методов работы чекистов и разоблачение порядка четырехсот советских агентов в Иране произвели фурор. В какой-то момент Иран даже собирался разорвать дипломатические отношения с СССР.
Расправа настигла Агабекова в августе 1937 года. Для ликвидации перебежчика во Францию прислали спецгруппу НКВД. Труп Агабекова так и не был найден.
Допрос на даче
Самым «успешным» побегом считается история разведчика Олега Гордиевского. Еще в школе он увлекался изучением немецкого языка. Поступив в МГИМО, без труда освоил и шведский язык. Молодой человек грезил о поездках за границу. Как реализовать задуманное, понял, глядя на своего брата — сотрудника управления «С» ПГУ КГБ.
Сотрудничать с чекистами Олег Гордиевский начал еще будучи студентом, а в 1966 году в качестве штатного сотрудника отправился в первую заграничную командировку в Данию. Больше всего в этой поездке разведчика радовала возможность вырваться из Советского Союза.
«Я не исключал, что на него оказал большое влияние XX съезд КПСС, — рассуждал о судьбе Гордиевского другой советский разведчик Виктор Грушко. — Разоблачение массовых репрессий, политических преследований и недемократических методов руководства при Сталине наложило отпечаток на убеждения молодого поколения, привело к разочарованию в действительности».
В 1970-х годах Гордиевского завербовала британская разведка. Вскоре одного за другим советских агентов стали лишать виз. В Москве догадывались, что в системе появился «крот», но долгое время не понимали, кто он.
Лишь в 1985 году показания на чекиста дал другой шпион, сотрудник ЦРУ, завербованный СССР — Олдрич Эймс. Гордиевского экстренно вызвали в Москву и доставили на дачу КГБ. Допрос длился около пяти часов. Разведчика отпустили, но приставили «наружку».
Побег в багажнике
Гордиевский понимал, что рано или поздно руководство узнает о его связях с британской разведкой и расправы ему не избежать. Тогда он обратился за помощью к своим кураторам.
Каждое утро Гордиевский бегал в парке. 20 июля 1985 года агенты КГБ как обычно ждали, что он вернется из парка и зайдет в подъезд. Но у дома шпион так и не появился.
В лесу разведчика уже ждали британцы. Для конспирации его связали и уложили в багажник. В случае провала Гордиевский должен был заявить, что его похитили. Однако операция прошла успешно. Автомобиль с дипломатическими номерами без проблем пересек финскую границу.
В том же году перебежчик обосновался в Лондоне и сдал своим кураторам более 30 советских агентов, которых сразу же выслали из страны. В ответ СССР выслал более 20 англичан.
В октябре 2007 года королева Великобритании Елизавета II вручила Гордиевскому одну из самых престижных наград страны — орден Святого Михаила и Святого Георгия.
По словам генерал-майора ФСБ в отставке Александра Михайлова, исключить предательство не помогает даже тщательный отбор, который каждый кандидат проходит при отборе в спецслужбы.
«Деформацию личности никто не отменял. Алчность, стяжательство, моральное уродство, тщеславие, проявленное на службе — все это часто становится основой для вербовки противником, — объясняет Михайлов. — Но, конечно, в основе всегда, или часто, лежат деньги».
Обещанные материальные блага перебежчики, по словам эксперта, действительно получают, но даже это не дает гарантий светлого будущего.
«Они же отработанный материал, больше такой агент никому не нужен, — считает Михайлов. — К тому же, часто по ним выносится заочный приговор в России, и всю свою жалкую жизнь они дрожат от стука в дверь или незнакомых звонков, а многие просто спиваются, стараясь заглушить страх алкоголем».
Что думаешь? Комментарии
