Флаги у здания Европарламента в Страсбурге. Архивное фото
Этот сюжет нам интересен потому, что ведь и у нас с Западом все будет происходить примерно так, как сейчас между Австралией и Китаем, куда в четверг прибывает мощная австралийская делегация — как бы мириться. Или не мириться, но все-таки что-то делать для выхода из всем неприятной взаимной враждебности.
Механика смягчения вражды, а потом и перезагрузки отношений работает не первое тысячелетие. Сначала уход заигравшихся (то есть смена правительств, а лучше и всего политического класса), потом первые робкие попытки разговора, дальше — как получится. Что-то из прошлого можно осудить («погорячились»), что-то замести под ковер. Это такая работа: если не мириться сразу, то хотя бы не доводить дело до греха.
По поводу австралийской делегации было множество разговоров, насколько она официальная. Возглавляет ее министр иностранных дел Пенни Вонг, которая уже побывала в Пекине в прошлом декабре. Но ключевые фигуры в разговоре (называется «диалогом высокого уровня», седьмым по счету) будут из бывших. Экс-министр торговли, экс-министр иностранных дел — в общем, люди, при которых все было относительно неплохо. С китайской стороны и вовсе «экс»: разговор возглавит бывший министр иностранных дел Ли Чжаосин.
Нынешнее лейбористское правительство Австралии пришло к власти в мае прошлого года, первые серьезные контакты с Пекином были, повторим, в декабре. Вот с такой скоростью идут подобные процессы. А что было при прежнем правительстве, при консерваторах, — это целая песня.
Началось все с того, что именно эта страна оказалась первой в мире, откликнувшейся на призыв-повеление США не ставить китайское оборудование для систем связи 5G. Дальше было что угодно, например, сотня расследований против китайского импорта, но главное — жуткая, истеричная атмосфера, вопли, вранье о китайской угрозе. Истерика возникла на ровном месте, без каких-либо враждебных акций со стороны Пекина. Все диалоги были прерваны.
Напомним, что тогда торговую войну против Китая начал президент США Дональд Трамп, но некоторые правительства побежали впереди Трампа. И еще бы им не побежать. Стоит напомнить, как великий трамповский дипломат, госсекретарь Майкл Помпео тогда сказал: если эта страна подпишется под одним из проектов в рамках китайской инициативы «Пояс и путь», то США «просто отключатся» от Австралии. И ведь вроде ничего страшного не обозначил, но всем и все понятно.
Китай на этот натиск ответил фактическими запретами на импорт австралийских ячменя, угля, вина, леса, многого другого. И на пятом континенте задумались: а жить-то как? Тут надо заметить, что торговые санкции — неправильная вещь, но вот контрсанкции — другое дело. Сейчас, кстати, некоторые из них Китаем уже сняты — в качестве жеста доброй воли.
Суть разговора, который запланирован в Пекине, в том, что обе стороны понимают: сегодня фарш невозможно провернуть назад. По крайней мере, невозможно быстро вернуться в период «до консерваторов». Дело в том, что за это время Австралия успела поучаствовать в создании антикитайского «тихоокеанского НАТО», то есть AUKUS, подписаться на атомные подводные лодки и еще многое сделать для того, чтобы оказаться — если США доведут дело до войны — в «прямом военном контакте» с Пекином. Отказ от этих планов означал бы, что Австралия решила перестать быть Западом и «отключиться» от такового: на это там никто не готов. Хотя бы потому, что и тут возник бы вопрос, как жить.
Никуда не делись и пачки правительственных документов о том, что «любые иностранные инвестиции» теперь будут подвергать исследованию на предмет угрозы национальным интересам. Еще есть проблемы в Тихом океане, где множество австралийцев и сегодня ужасаются, видя рост влияния Пекина. Не забудем проблему редкоземельных материалов, например лития, и того, куда их можно, а куда нельзя экспортировать. Если что, то у Китая этих металлов сколько угодно своих.
В итоге получается (для Австралии) невыносимая ситуация — такая же, как для Европы: быть частью Запада означает нести экономические потери, если не попадать в катастрофу. А уйти в нейтралитет сегодня труднее, чем лет десять назад.
И в такой ситуации обе стороны — на том самом «диалоге» в Пекине — пытаются установить: какие обломки прежних достижений еще можно подобрать, а какие нельзя. Хоть чем-то торговать еще можно или не получится с учетом возросшего уровня фактического военного противостояния?
Обозначается эта задача, по определению журнала The Diplomat, «отношениями управляемой враждебности». Конечно, они лучше, чем прежние — неуправляемые. И без этой ступени вряд ли можно будет задумываться о следующих.