Разрушенное здание в результате обстрелов в Косово
Сегодня в день национального траура по жертвам теракта в «Крокус Сити Холле» исполняется очередная годовщина еще одной трагической и знаковой даты — ровно 25 лет назад армада НАТО начала бомбардировки Югославии
В 2014 году генерал Жак Огар, возглавлявший летом 1999 года французский спецназ, разместившийся в Косово, вынес свой вердикт агрессии НАТО против Югославии — «Европа умерла в Приштине». В книге с говорящим названием автор провидчески писал: чудовищная несправедливость по отношению к сербам «обернется непоправимыми последствиями для самой некогда христианской Европы, гордо именуемой ранее Европой апостола Петра».
Последствия действительно оказались непоправимые. Спустя 25 лет после трагических событий стоит признать, что ялтинско-потсдамская система, выстроенная по итогам самой страшной в истории человечества Второй мировой войны, окончательно рухнула в Глухую среду (по православному календарю) 24 марта 1999 года, когда в Белграде, Подгорице и других крупных югославских городах завыли сирены. В центре Европы блок НАТО развязал постыдную войну, которая привела к многочисленным жертвам среди мирного населения Югославии, нанесла непоправимый экономический ущерб Сербии и Черногории и в корне изменила политический ландшафт региона и мировую политику в целом. Эскалация внешними игроками косовского конфликта поставила острый вопрос не только о контурах и принципах мировой системы XXI века, но и о границах функционала наднациональных, прежде всего силовых структур. Именно весной 1999 года НАТО окончательно похоронила международное право. После совершенной агрессии, как верно зафиксировала официальный представитель МИД России Мария Захарова, «любые рассуждения западных столиц на тему нарушения кем бы то ни было международного права, свободы слова и принципов демократии» стоит рассматривать «не иначе, как неприкрытое лицемерие». И если говорить откровенно, именно тогда умерла не только Европа; была разрушена геополитическая конструкция, делавшая мир предсказуемым и относительно стабильным. Жестокие бомбардировки мирных городов, гражданской инфраструктуры, применение снарядов с обедненным ураном, сотни тысяч беженцев — все это открыло, словами советского писателя-фантаста Ивана Ефремова, Эру разобщенного мира.
Неприкрытое лицемерие Запада получило название «гуманитарная интервенция», которая стала принципом действия мирового гегемона. Карт-бланш на «гуманитарные интервенции» был дан с трибуны ООН 27 марта 2000 года — в первую годовщину бомбардировок. В докладе «Мы народы» тогдашний Генсек ООН Кофи Аннан отчеканил: «Вооруженная интервенция всегда должна оставаться крайним средством, однако перед лицом массовых убийств от этого средства нельзя отказываться». Иными словами, любая интервенция даже без одобрения ООН может быть оправдана жертвами среди мирного населения. Вопрос о том, как появляются эти жертвы, посредством каких технологий они становятся casus belli (достаточно вспомнить сфальсифицированный «случай в Рачаке»), выносится за рамки дискуссии. На практике это превращается в не раз используемый сценарий: «Если для победы кандидата в президенты нужна война, значит она будет». И это не фантазии на голливудской площадке, как это было показано в фильме Барри Левинсона «Плутовство» за два года до бомбардировок — в 1997 году, но тактика западного истеблишмента. Чуть позже Международная комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета Генассамблеи ООН понятие «гуманитарной интервенции» дополнила принципами так называемой «ответственности по защите». В итоге «гуманитарная интервенция» из концепции, использованной для обоснования бомбардировок Югославии, превратилась в международный механизм, «обязывающий защищать». На практике это означает возможность ведущих игроков мировой политики нарушать суверенитет любого государства, поскольку «вмешательство по защите» не требует согласия государства-мишени или его обращения в ООН.
Замаскированные «гуманитарными соображениями» — обеспокоенностью судьбами косовских албанцев — масштабные, на протяжении почти трех месяцев бомбардировки, будучи первой силовой акцией без санкции ООН против суверенного европейского государства, открыли международно-правовой ящик Пандоры.
После югославской войны 1999 года агрессивная машина США — НАТО отработала в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии. И это лишь некоторые «вехи большого пути». Это стало возможным потому, что агрессия против Югославии не получила должного осуждения со стороны мирового сообщества. Ни одна страна в мире не ввела против США санкций, не разорвала дипломатические отношения с Брюсселем. Даже уничтожение в Белграде китайского посольства высокоточной бомбой и гибель трех граждан КНР было покрыто только финансовыми выплатами: 4,5 миллиона долларов были разделены между родственниками погибших и пострадавших в ходе обстрела; 28 миллионов долларов получило правительство КНР в качестве компенсации за инцидент. Ответственным за информацию о целях для нанесения воздушных ударов силами НАТО был установлен полковник ЦРУ Уильям Беннет, уволенный со службы в 2000 году.
Концепция «ответственность по защите», не имеющая четкой международно-правовой дефиниции и потому открывающая широкий простор для расширительных трактовок, остается важнейшей базовой концепцией коллективного Запада для осуществления вмешательства в собственных геополитических и экономических целях во внутренние дела практически любой страны мира. Расклад сил в конфликтных регионах предвещает дальнейшее расширение зоны ее применения.
В ряду долгосрочных политических последствий агрессии 1999 года — апробация технологий политических переворотов под названием «цветные революции» (впервые они были применены в Белграде осенью 2000 года); установление плотного контроля со стороны НАТО и западных спецслужб над Белградом; арест и медленное убийство государственного лидера, давшего отпор агрессору, — Слободана Милошевича; переформатирование политического пространства Союзной республики Югославии (она прекратила существование в мае 2006-го); отторжение от Сербии части исторической родины и создание нарко-криминальной политии «Республики Косово»; вступление Черногории в НАТО в 2017-м; продолжающееся давление на руководство Сербии с требованием присоединиться к антироссийским санкциям.
Нынешний 2024 год — особенный не только в истории сербского народа. На фоне продолжающихся сложных и многоходовых мирополитических битв (украинский и ближневосточный кризисы, санкционные и информационные войны) 25 лет с момента агрессии стран НАТО против Союзной республики Югославии — важный повод еще раз задуматься над причинами событий, коренным образом изменивших систему международных отношений, а также над тем, как остановить расползающуюся агрессивную машину НАТО. Слова Эрнеста Хемингуэя, сказанные накануне Второй мировой, не утратили своей значимости — «впереди нас ждет эпоха необъявленных войн». А потому столь важен главный вывод из событий 1999 года, который сделала современная Россия, — защитить суверенитет может только сильная и современная армия, фундаментом которой является национально ориентированная экономика и консолидированное общество.
