Россия и США начинают диалог — трехлетняя заморозка отношений закончена. Сама по себе эта новость стала геополитическим землетрясением, хотя с момента избрания Дональда Трампа было понятно, что все идет именно к этому. За три месяца ожиданий перебрали, казалось бы, все возможные варианты того, как это может произойти, но состоявшиеся в среду телефонные переговоры Путина и Трампа все равно стали неожиданностью. В первую очередь — по тональности комментариев американской стороны (российская была куда менее многословна): Трамп был максимально корректен и дружелюбен, особо на фоне его же категоричных заявлений по Гренландии, Канаде, Панамскому каналу и тарифам. Что все это значит?
США и Россия продолжают воевать, пусть и руками Украины, но Штаты остаются главным противником нашей страны на украинском поле боя. Да, Трамп отказывается от стремления нанести России «стратегическое поражение» или хотя бы «проучить» ее, что было официальной целью не только администрации Байдена, но и Запада в целом, однако он не отказывается от Украины как таковой. Стремление сделать Украину частью Запада все еще остается американской и европейской задачей — просто теперь главную роль в ее решении должна будет играть Европа. Трамп предлагает ей платить за это — как деньгами, так и собственным авторитетом. Америка же будет помогать ЕС поставками оружия и отстаиванием украинской независимости в торге с Москвой. Устраивает ли подобный расклад Россию?
Конечно, нет: для нас принципиально вырвать Украину из рук Запада — неважно, объединенного или разобщенного, американо-европейского или европейско-американского. Трамп не может нам этого дать, и вовсе не потому, что ему нужны редкоземельные металлы из украинских недр на полтриллиона долларов (это абсолютно нереальная затея). Трамп не может отказаться от Украины, потому что борьба за нее стала для Запада вопросом сохранения своей глобальной гегемонии. Да, эта гегемония уже и так исчезает, да, Трамп не мыслит в категориях единого Запада (для него есть только Америка как мировой лидер), да, Запад все равно не смог бы удержать Украину в своей орбите даже в среднесрочной перспективе (единственная возможность для этого — необратимый развал России). Все так, однако публичный отказ от Украины для Трампа все равно невозможен. Не только потому, что это было бы тут же подано как признак его слабости, но и потому, что сдерживание России является неизменной целью западной цивилизации. А США в любом случае остаются ее частью.
Естественно, в истории были примеры того, как те же англосаксы в целом и Штаты в частности были заинтересованы в сильной России, но это были редкие исключения, связанные с их борьбой за Европу. Так было при Рузвельте, когда экономическая помощь СССР в войне с Германией была в интересах Штатов. Но по своей сути Россия является естественным соперником англосаксов — не потому, что она выдвигает свой альтернативный глобальный проект (наподобие коммунистического), но потому, что в качестве сильной евразийской державы мешает осуществлять проект англосаксонской атлантической глобализации. Да, у Трампа свое представление о глобализации, сильно отличающееся от традиционного англосаксонского, однако он все равно исходит из того, что США должны быть не просто в центре нового мирового порядка, но и определять и диктовать его правила. Откуда же тогда у него желание поладить с Путиным?
От понимания того, что существующий проект глобализации (единый мир под руководством единого Запада) провалился, причем его разрушение способно привести и к обрушению самих США как государства (ведь глобальные элиты просто использовали Америку в качестве подрядчика при строительстве своего мирового проекта). Трамп хочет спасти США — и для этого ему нужно не только перестроить само американское государство, но и выстроить новый мировой порядок, в котором Штаты переутвердят свои лидирующие позиции и даже вернут уже ускользающее доминирование. Цель понятна — и его противниками на пути к ней являются как раз цепляющиеся за битую карту атлантические элиты (американские и европейские). Трамп будет жестко трамбовать их, одновременно пытаясь изменить внешнюю конфигурацию.
Отсюда и его внимание к Путину: Трамп надеется, что, договорившись по Украине, он повернет Россию к Западу. Не в качестве младшего партнера или части Запада, а как центр силы, чьи интересы в основном связаны с взаимодействием (конкуренцией и сотрудничеством) с Западом. И, соответственно, Россия ослабит связи с Китаем и в целом откажется от ставки на консолидацию Глобального Юга под антизападными лозунгами. Расчет Трампа глубоко ошибочен, потому что он не понимает, что Россия сделала стратегический выбор в пользу Востока и Юга не столько из-за конфликта с Западом (и анализа своего многосотлетнего опыта отношений с ним), а в первую очередь исходя из собственного плана (видения способов строительства нужного нам миропорядка и представлений о пути развития мира). Нас невозможно развернуть обратно к Западу, а нормальные торговые отношения с Европой, в которых мы, естественно, тоже заинтересованы, вернутся только в тот момент, когда изменится сама Европа.
И тут очень многое зависит от Украины — точнее от того, когда Европа дозреет до понимания неизбежности отказа от претензий на эти западнорусские земли. И в этом смысле нынешний ход Трампа имеет очень большое значение: формально перекладывая на европейские плечи незалежную ношу, Америка ставит Европу перед выбором. Теоретически ЕС, конечно, может по полной встать на путь борьбы с Россией за Украину, но это потребует реальной геополитической мобилизации Европы. Сотни миллиардов евро и сотни тысяч миротворцев (Москва никогда не даст добро на их ввод, но теоретически можно попытаться отправить их явочным порядком, рискуя полноценным прямым конфликтом с Россией) — это далеко не все, что потребуется от ЕС. Готов ли он к этому — при чисто моральной поддержке Вашингтона? Конечно, нет — так что борьбу за Украину Европа попытается и дальше вести руками США. Однако Трамп не готов играть на Украине вдолгую — неслучайны его слова о том, что когда-нибудь украинцы снова могут стать русскими (но потраченные на них деньги все равно надо вернуть). Одно это сильнейшим образом деморализует Европу — и, несомненно, выгодно России.
Все это означает только одно: боевые действия закончатся тогда, когда Россия увидит реальную готовность Запада отступиться от Украины. Будущие переговоры Путина и Трампа могут не привести даже к временному перемирию, но одним лишь фактом своего проведения они продвигают нас к тому моменту, когда Запад признает потерю Украины.
